Спасибо за ответ.
Рост 174 см. Лежит в Сухаревой.
К психологу сама обратилась)). Мы и нам употребляется в контексте не "он часть меня, мужа" ("мы поели, мы пописали
))", а скорее он - хоть и отдельная личность, как-то все-таки важная часть семьи. Сын на данном этапе не смог справиться (собственно, и в стационар попросился сам с мотивом: там у меня не будет выбора, придется есть - мы не заставляли, давали самому выбрать что и сколько в себя запихнуть, но фигня в том, что, судя по всему, еда (в последние две недели перед госпитализацией точно) вызывала в нем реальный ужас. Но тут он уже и вел себя, как психически нездоровый человек (это после назначения АД). До этого, ну я бы сказала, что больше соматические проявления (отрыжка, мутит, болит живот) с плохим настроением.
И я не психолог и не врач, но почитала потом о методе Модсли, - с больного человека на первых этапах лечения полностью снимается ответственность за приемы пищи - первичен набор веса, что само по себе снижает проявления болезни. Что не отменяет психологической и медикаментозной поддержки. Ну, не знаю, насколько этот метод реалистичен, но звучит логично. Если у тебя физически кислород к мозгу фиговенько поступает, то о какой разумности выбора может идти речь((.
И сын у нас как-то не был привязан к юбке и к дому, он вполне самостоятелен (мы спокойно отпускали его в месячные походы на Кавказ, какие-то концерты и вылазки с ночевкой с палатками). Ну то есть семья ему доверяла. Единственный раз, когда мы сказали твердое "не отпустим", и получили скандал))) - когда ему зуб мудрости удалили, и идея в + 10 лазить два дня по болотам была сомнительной (+ в больнице умирал отец мужа и мы понимали, что в случае чего, не подстрахуем).
Анализы сейчас выложу. Но это уже не очень свежие анализы